Сага о живых и мертвых - Страница 12

— Наврать, что неграмотная? Кто ж поверит?

— При чем здесь неграмотность? Сказала бы, что спала. Ты тогда совсем маленькая была. Торм поверил бы. А ты лишь бы языком трепать. Сказочница.

Рата промолчала. Может, и сказочница, да уж точно не болтушка. Кто знал, что молодой Торм таким приставучим клещом окажется? Одноглазый о семействе Тормов с большим уважением отзывался.

Син вздохнула:

— Что теперь делать-то? Ох, не нравится мне все это. А как ты про мертвеца рассказала, так совсем в дрожь бросило.

— Так ты не знала, что ли? Одноглазый разве не рассказывал?

— Я тогда вполуха о том случае слушала. Вас же много понаехало. Опять же и здесь гости были. Леди я тогда в первый раз увидела. Мне и в голову не пришло брата о каких-то забытых письмах расспрашивать.

Рата открыла рот. Выходит, Одноглазый братом Син приходится?! Вот это да! Ведь подозревала, что они родственники, но чтоб родной брат?!

Син поняла, что сболтнула лишнее, и строго сказала:

— Да, он наш средний брат. Давно в море подался, когда еще помладше тебя был. Не болтай об этом. У него здесь некоторые сложности приключились. И у нас тоже. Вспоминать об этом не след. Думай, что с молодым Тормом делать будем.

— Да что с ним делать? Пошел он в жопу, — повторила Рата слова и интонацию, что так частенько использовала незабвенная Леди.

— Не смей ругаться! — хлопнула по столу ладонью Син. — Ты сейчас не с грубыми вояками таскаешься, а приличному торговому делу учишься. «В жопу». Ты знаешь, что сегодня этот сопливый Торм слюной плевал, да грозил склад прямо вместе с нами спалить? Не столковались мы, видишь ли. Урод гнилозубый, чтоб его стурворм раскусил.

— Болтун он, — в некоторой оторопи пробормотала Рата. — Не посмеет он жечь. Пугает. Одноглазый вернется, он ему ноги повыдергивает.

— Да когда они вернутся? Сезон пришел, ни письма, ни весточки. И «Собачья голова» сгинула. Гиблые места тот Север. Ничего, понадобится сопляку Торму ноги выдернуть, я знаю, к кому обратиться. Только хоть какие-то серьезные основания для этого нужны. Мало ли, что бездельник спьяну сболтнул? С дядей его поговорить бы. В общем, я вот, что решила. Товар в Новый Конгер все равно отправлять нужно. Поедешь с товаром, сдашь господину Гендулю честь по чести. И только попробуй меня опозорить!

Рата молчала. Опять в море выйти?! Вот счастье-то! Ведь снится океан. Шум ветра в снастях да скрип корпуса «Квадро», волны да горизонт чистый. Пусть до Конгера всего шесть дней пути, но все равно здорово. А там ведь товар самостоятельно сдавать, ответственность нешуточная.

— Спасибо, Син. Я глупить не буду. Честное слово.

— Кто б обещал, — проворчала молодая хозяйка. — Ладно, деваться все равно некуда. Исчезнешь с глаз этого козла, может, он успокоится. С тобой Вини отправлю. Все же мне спокойнее будет. А здесь завтра же с Утбурдом поговорю. Пусть он со своими головорезами пока за складом и лавкой присмотрит. Недоросток хоть и змей ядовитый, но с такими делишками лучше его шайки никто не справится. Всё, иди-ка ты спать. Работу в конторе никто не отменял. Да поразмысли хорошенько. Уже не девчонка ведь. Если что с тобой в Конгере случится, я ни тебе, ни себе не прощу.

Ошеломленная Рата поднялась к себе под крышу. Вот так поворот, прямо как в настоящей саге. Видно, здорово молодой Торм хозяйку напугал, раз на такое решилась. Надо же, — козел козлом, а везение из-за него какое. Ведь настоящее путешествие. Может, после Конгера еще куда поплыть удастся? Или с фургонами поехать? По суше Рата сроду не путешествовала. Не отказалась бы.

В каморке под крышей было тепло. Пахло сухими фруктами и рыбой. Привычно нагибая голову, ученица пронырнула под низкими балками. Из распахнутого окошка над низкой постелью дохнуло садовой свежестью. В углу сонно шевельнулось.

— Спишь, лентяй? — шепотом спросила Рата.

Витамин распахнул сильные крылья, переступил на своем насесте. Рата почесала баклану шейку, крылатый друг умиротворенно щелкнул крючковатым клювом. Лентяем Витамин точно не был, — пропитание добывал самостоятельно, подружку-хозяйку тоже не забывал. Раньше все приносил по вечерам небольшого окунька или сардинку. Син ругалась, что дом пропах, как рыбацкая хижина. Рата попыталась объяснить дружку, что сейчас они не на корабле, едой обеспеченны. Витамин вроде понял и не обиделся. Иногда баклан пропадал на два-три дня. Рата начинала волноваться, хотя Витамин был птиц самостоятельный, свои дела у него имелись. Да только, как не волноваться — ведь единственный друг.

— Спи-спи, — прошептала Рата. — Завтра обязательно рачков тебе куплю.

Витамин согласно щелкнул клювом. Подсоленных вареных рачков-креветок он очень уважал.

Рата вздохнула, разделась. Баклан сонно наблюдал, как подружка устраивается на полу у постели. Смешные у людей привычки.

Страдалица отжималась, посапывая и шевеля губами — отсчитывала десятки «воспитаний». Поджарая попка ритмично двигалась в лучах лунного света.

Рата, отдуваясь, села на корточки. Похлопала по крупной татуировке на плоском животе — черно-красный морской змей свился в упругое кольцо вокруг пупка.

— Ничего, сегодня не так много.

Витамин насмешливо прищелкнул клювом.

— Ладно тебе, — без обиды сказала Рата. — Может, что и упустила. Видят боги, не нарочно.

Она наскоро ополоснулась над маленьким тазиком и взяла щетку для чистки зубов. Ну и денек. Надо же, как все в миг изменилось.

Повалилась на постель. Мускулы рук, ног и живота привычно ныли. Рата машинально водила пальцем по изгибам татуировки. Змей хищно скалился под прикосновениями девичьего пальца. Да, грозный герб навсегда исчезнувшего рода, верный Витамин, да горсточка никчемных драгоценностей — вот и все наследство бывшей первой леди островов Редро. Ну, не очень-то и жалела. Сейчас, по правде говоря, живется даже лучше. Вот еще в Конгер бы съездить. Может, как раз и «Сагу о Конгерском страннике» подправить?