Сага о живых и мертвых - Страница 106

106

Рата за рукав притянула к себе подругу, шепнула:

— Потом все рассмотришь. Не отвлекайся.

— Хорошо. Люди будут?

Жо обернулся, погрозил кулаком. Тишины требует.

Отряд быстро двигался вперед. Лунного света было немного, но пологие склоны и едва заметную тропинку различить можно. Лелг и Ныр двигались головным дозором. Ядро разведчиков составляли девушки и Жо. Замыкающим двигался Гак. Моряк порядком топал сапогами и сопел, что явно действовало на нервы молодому командиру, но грозить кулаком моряку Жо и не думал. Рата решила, что это хорошо — девиц командир все-таки за своих держит. Вообще-то, Гак уже старенький. Ему уже за тридцать, наверное.

Снова спустились к дороге. Вдалеке коротко взлаяла и завыла собака. Лот-Та снова чуть не споткнулась — лицо у нее было изумленное. Рата успокаивающе улыбнулась и тут же сделала страшные глаза, показывая на кучу навоза — не вступи. Лот-Та оскорблено поджала губы. Понятно — мы жутко догадливые.

Лот-Та принюхиваться начала первой. Рата почувствовала приближение мест человеческого обитания только шагов через полсотни. Ого, как отвыкла. Вонь отбросов, печного дыма, свежего хлеба, дерьма и копоти остро щекотала ноздри. Жильем пахнет. Впереди показалась неясная темная масса — городская стена.

Отряд ушел подальше от берега и дороги. Кругом простирались бесконечные спуски и подъемы холмистой пустоши, густо поросшей колючими кустами. Иной раз под ногами попадались россыпи черепков, костей и прочего мусора. Раз девушка почувствовала близость старого неупокоенного — задушен и зарыт в ложбине. Рата твердо запретила себе обращать внимание — следовало побеспокоиться о Чучеле. Лот-Та явно уставала — колючие заросли, к которым она совершенно не привыкла, и особенно цепкая трава, заплетающая ноги, порядком измотали светловолосую островитянку.

Неожиданно Рата чуть не врезалась носом в спину возлюбленного.

— Привал. Короткий. Лелг, осмотрись.

Сидели на дне крутой ложбины. Вокруг плотной стеной обступали сухие кусты. Девушки оперлись спина о спину, и Рата чувствовала, как подруга утихомиривает загнанное дыхание. Да, это тебе не по Зубам лазить. Здесь можно сутки в одну сторону идти-брести, и как будто на одном месте топчешься. Кстати, зря Чучело мучается — Гак легкими хрипит громче кузнечных мехов.

Жо шептался с Ныром.

— … у Восточных ворот десятка два торчит, и на башнях. У пролома тоже. Бдительные, чтоб им.… К Конгерским воротам соваться незачем. Там все, как на ладони, просматривается…

Рате стало совсем неуютно. Значит, стража на городской стене усилена. И как парни все замечают? Тычешься здесь, как головастик слепой, что Лот-Та неискушенная, что ты, горожанка бывалая.

Что-то ткнулось в руку. О, баклага. Какой Жо предусмотрительный.

Рата пить не стала, протянула баклагу Лот-Те:

— Только много не пейте, — прошептал Жо, не в силах оторвать взгляда от коленок светловолосой островитянки. Да, платьице не слишком подходило для тайных шпионских деяний.

Чуть ли не на макушку командира шлепнулся маленький камешек. Жо словно ветром сдуло — метнулся на склон, наверх, откуда сигналил дозорный Лелг.

Что-то случилось. Лот-Та тоже поняла и очень аккуратно закупорила баклагу.

Жо слетел к затаившемуся отряду длинным беззвучным прыжком:

— Кто-то рядом есть. Девчонок в середину.

Рату без зазрения совести пнули, и она оказалась за широкой спиной Гака. Рядом часто и неслышно дышала Лот-Та.

В полной тишине Ныр показал что-то замысловатое у темени, очевидно, изображая воинский шлем. Жо отрицательно покачал головой — в близость ночного патруля не очень верилось. Ныр сделал вопросительный жест. Командир показал, что Лелг не успел рассмотреть соседа.

В зарослях едва слышно треснула ветка. Фуа бесшумно сунул руку под свою широкую куртку — Жо одобрительно кивнул. Рата увидела маленький, почти игрушечный арбалет с изогнутой рукоятью. Ныряльщик плавным движением взвел оружие. В руке его появился кожаный футляр, и фуа очень осторожно вытряхнул изящную, длиной с ладонь, стрелку. Девушки во все глаза смотрели на странное оружие. Рата и не заметила, когда Жо успел извлечь из ножен оба своих клинка.

Тишина стояла такая, что было слышно, как далеко-далеко, должно быть, у самых Старых боен, жалобно завыла собака.

— Он за спиной Гака, — отчетливо сказал сверху невидимый Лелг.

Бойцы мигом развернулись. В кустах затрещало — кто-то поспешно удалялся от ложбины, не утруждая себя соблюдением тишины. Впрочем, треск веток так же внезапно оборвался.

Жо и Ныр переглянулись:

— Ушел?

Из темноты вынырнул Лелг.

— Я его не рассмотрел. Но он воняет. Мертвечиной.

— Я тоже падаль почувствовал, — с воодушевлением поддержал Ныр, и принялся бережно разряжать свой арбалетик.

Остальные уставились на Рату. Девушке стало стыдно и обидно. Никакой вони она не чувствовала. И вообще, чего они уставились?

— Это не мертвый. Не умертвий, — я поклясться могу!

— Возможно, это неупокоенный дарк. Ты же их не встречала. Должно быть, поэтому их и не чувствуешь, — мягко сказал Жо.

— Думаю, это был не мертвый, — прошептала Рата, стараясь оставаться спокойной.

— Людям здесь делать нечего. Ни один горожанин не решится ночью в одиночку блуждать за стенами.

— Но, может, зверь… — упрямо начала Рата. Она была уверена, что неживого успела бы почувствовать. Правда, откуда такая уверенность и самой себе объяснить невозможно.

— Мертвечина, она…. — начал Ныр, но в этот момент на отряд напали.

106